Уважаемый Борис Сафарович!
Поводом для написания этого письма стали Ваши высказывания на мероприятии под названием «Экспертная площадка «Выборы и общество», проходившем в Общественной палате 31 мая этого года. Точнее – одно, но несколько раз повторенное высказывание о том, что Вы не верите «в байки о массовых фальсификациях на российских выборах». С остальными Вашими высказываниями (например, о развитии партийной системы в нашей стране), трудно спорить, поскольку они во многом очевидны и, как многие Постановления Конституционного Суда в качестве последствий могут иметь что угодно.
Думаю, что утверждение о байке могло бы прозвучать из уст большинства членов ЦИК РФ, и тот факт, что я обращаюсь именно к Вам, обусловлен набором следующих обстоятельств.
Первое. У каждого из членов ЦИК своя мотивация для произнесения такого утверждения. Ваша мотивация мне представляется одной из самых приличных (хотя, конечно, я могу ошибаться): Вы всего-навсего не обладаете разносторонней информацией о наших выборах и добросовестно заблуждаетесь в силу неумения или нежелания оценить институт российских выборов во всем его многообразии.
Второе. В отличие от многих членов ЦИК, членство в этом органе вряд ли представляет для Вас вопрос заработка и пенсионного обеспечения, а поэтому, мне представляется, что Вы более независимы в своих высказываниях.
Третье. Несомненно, Вы обладаете высоким авторитетом в академических кругах, в ЦИК РФ и других госучреждениях. Ваше назначение в ЦИК, ради которого Администрации Президента пришлось «подвинуть» подающего надежды молодого пропагандиста И.Б.Борисова, было направлено именно на повышение авторитета ЦИК РФ, но, согласитесь, - за счет Вашего имени, а не за счет Вашего опыта и знаний российской электоральной реальности. Вот я и обращаюсь к Вам, как к авторитету.
Ну и в четвертых, мы с Вами пересекаемся на заседаниях Попечительского совета медали Гиренко. Вдруг Вы у меня захотите что-нибудь спросить?
Теперь – по сути.
Во-первых, вопрос о том, являются ли фальсификации на российских выборах массовыми, не есть вопрос веры. Это вопрос внимательного изучения и исследования того, что происходит на наших выборах – в избирательных комиссиях разного уровня (не только в ЦИК), в партиях, в штабах кандидатов, в судах, какие явления наблюдаются на выборах разного уровня (в первую очередь – на муниципальных, поскольку их на полтора порядка больше, чем региональных и федеральных). Это вопрос, изучение которого требует получения информации от разных участников избирательного процесса: от наблюдателей и кандидатов, от авторов заявлений, от граждан, которые «пишут наветы на горячие линии и монтируют поддельные фильмы про фальсификации» у себя на квартирах. А не только от избирательных комиссий. Этот вопрос не решается проверками, которые проводит господин Ивлев, не замечающий не то, что фальсификаций, но и более очевидной уголовщины (как, например, в Астрахани в 2007 и 2009-м годах).
Во-вторых, вопрос о том, являются фальсификации массовыми, должен быть, конечно, уточнен. Надо уточнять, что мы имеем в виду под «фальсификацией» и что значит «массовые». Видите, Борис Сафарович, когда более половины россиян говорят, что у нас выборы нечестные, они выражают свое отношение к выборам вообще, к качеству избранных, к тому, что они видят на политической сцене, к одному и тому же лицу на экране телевизора и т.д., а не только к тому, что избиркомы неправильно считают голоса.
Это сами организаторы выборов с помощью армии журналистов пытаются внедрить в сознание граждан, что фальсификации – это только неправильный подсчет голосов. Ну, а поскольку за руку хватают немногих, да и тех «отмазывает» прокуратура, поскольку такого рода «прямые» фальсификации не осуществляют под видеокамерами (хотя по ошибке и такое бывает), Вам могло показаться, что на выборах всего-то 100 тысяч голосов (о которых Вы говорили) сфальсифицировали, что конечно, для федеральных выборов - сущий пустяк. Но 100 тысяч для выборов депутатов Госдумы уже могли сыграть роль. И кроме того: Вам про 100 тысяч где сказали? А Вы не верьте, Вы комплекснее, внимательнее изучайте вопрос. Посмотрите, например, что творилось в Коми на тех выборах, но только не надо ограничивать себя опросом бывшего Прокурора Республики Коми (ныне депутата Госдумы) и председателя республиканского избиркома. Есть еще много людей, которые могут рассказать Вам то, о чем не расскажут упомянутые лица. Ну, у меня спросите, в крайнем случае.
100 тысяч в Вашей голове – это результат однобокой информации. А Вы не обратили внимание, что численность избирателей в день голосования и 4 декабря, и 4 марта опять подскочила на 1,5 миллиона? А у Вас не появилось подозрение, что 7334 избирателя, проголосовавших на избирательном участке за один день, - это перебор? И что большое количество абсурдных данных протоколов – это признак неучтенных прокуратурой фальсификаций. Вас не смущают многочисленные жалобы на удаление наблюдателей с участков, не наводят на мысль, что могут быть ненаблюдаемые фальсификации?
Поскольку фальсификации не осуществляются открыто и гласно, существует замечательный критерий оценки выборов, используемый в цивилизованных странах – соблюдение процедур. А когда бывший член Конституционного суда и нынешний член главной избирательной комиссии говорит, что несоблюдение процедур – не столь важно, поскольку оно не повлияло на волеизъявление избирателей, тут, полагаю, есть какое-то недопонимание конституционного смысла выборов.
Вы сами рассказывали нам, как Чуров с Шеиным смотрели кино с астраханских избирательных участков, потом сказали, что прямых подлогов они там не обнаружили (хотя на участке №462 и это зафиксировано), а лишь – процедурные нарушения. Владимир Евгеньевич заявил, что в половине случаев участковые комиссии не соблюдали процедуру подсчета. Знаете, этого волне достаточно, чтобы объявить выборы недействительными, а председателю астраханской комиссии уйти в отставку. Вот если избиркомы научатся проводить выборы по установленной законом процедуре, тогда и поговорим о фальсификациях подробнее.
О фальсификациях в широком смысле слова. Ибо некоторые критики наших выборов считают фальсификацией и то, что в избирательный бюллетень по прихоти администрации не попадают основные претенденты, что огосударствленные СМИ под видом «информирования» по восемь раз на дню упоминают об одном из претендентов, что полиция проводит облавы в типографиях, печатающих листовки неадминистративных кандидатов и прочее и прочее. Это, конечно, злопыхательство и передергивание, но Вы, ведь, не будете отрицать, что нельзя проголосовать за того, кого нет в бюллетене и за того, кого ты совсем не знаешь? А это, знаете ли, приводит к тому, что избираемый орган не отражает спектра интересов избирателей и не может их согласовывать. А не это ли является целью несфальсифицированных выборов? И не это ли подразумевает байка о том, что наши выборы являются высшим выражением власти народа?
Центр по противодействию экстремизму вызывает на «опросы» самарских активистов оппозиции. Основанием стало заявление некоей гражданки Поповой, которая попросила политическую полицию проверить на предмет экстремизма тексты плакатов и транспарантов, которые использовали участники «Марша против подлецов» в Самаре.
